Всё для Форекс

Острая фаза кризиса миновала, но Европа все еще слаба.
Мартин Фельдштейн, известный гарвардский экономист, однажды предсказал, что евро может привести к новому конфликту в Европе, который повлечет за собой интервенцию со стороны США для предотвращения "более серьезной конфронтации". Его статья, опубликованная в издании Foreign Affairs за год до запуска единой валюты в 1999 году, произвела эффект взорвавшейся бомбы в Европе, где чиновники наперебой гневно опровергали саму мысль о возможности третьей мировой войны на континенте. Прошло пятнадцать лет, и прогнозы профессора Фельдштейна оказались гораздо ближе к реальности, чем готовы признать большинство его критиков.

Возможно, евро и не стал причиной ожесточения в старом театре военных действий к востоку и западу от Рейна, но кризис суверенного долга, возникший на почве финансового кризиса привел к возникновению необычайно острых конфронтаций и взаимных обвинений со стороны европейских лидеров - об этом пишет издание The Financial Times. В статье, посвященной этой теме, говорится о недовольстве президента Франции, о попытках свергнуть премьер министров Греции и Италии, и даже о заплаканной Ангеле Меркель, которая является не только канцлером Германии, но и главным действующим лицом этой европейской политическйо драмы. И все же, эти конфликты - пожалуй, самые напряженные со времени подписания Римского договора шесть десятилетий назад - решаются не на поле брани, а в залах для переговоров.

Евро спасен, но в безопасности ли он? Прошло два года с тех пор, как Марио Драги, председатель Европейского центрального банка, заявил, что сделает все необходимое для спасения евро, и острая стадия кризиса миновала. Стоимость кредитования в Италии и Испании снизилась до минимальных значений с начала запуска евро. Ирландия и Португалия отказались от программ помощи, им больше не нужны кредитные линии ЕС. Даже Греция настаивает на том, что сможет обойтись без третьей программы помощи, запланированной на конец этого года.

И все же основные причины кризиса никуда не делись. Во-первых, проект по созданию фискального союза - при этом многие экономисты считают его непременным условием для жизнеспособности валютного союза - так и остался незавершенным. В Еврозоне нет федерального бюджета, чтобы обеспечить буфер для стран со временными экономическими трудностями, нет единых европейских облигаций, чтобы устранить разницу в стоимости кредитования, нет политики масштабной гармонизации национальных политик. При этом в таких странах как Греция, Ирландия, Италия и Португалия сохраняются высокие уровни долга.

Теперь, когда на рынке снова воцарилось спокойствие, многие из тех, кто активно участвовал в борьбе с кризисом все эти годы, жалуются на то, что от реформ устали не только такие проблемные страны как Греция и Португалия. На мартовском саммите ЕС в Брюсселе, на последнем перед выборами в Европейский парламент, попытки Меркель сделать очередной шаг в сторону фискального союза - обязательного контракта, который подразумевает гармонизацию программ фискального реформирования - не увенчались успехом, поскольку большинство лидеров других стран жаловались на то, что уже и так многое сделали.

Более того, в Брюсселе и Франкфурте многие обеспокоены тем, что лидеры ЕС не просто отказываются идти вперед по пути восстановления Еврозоны, а разворачиваются в противоположном направлении: правительства в Ирландии, Португалии и Греции принимают политические решения, основываясь на предположении о том, что текущая рыночная эйфория продлится еще долго. Уиллем Битер, старший экономист Citigroup, на прошлой неделе отметил: "Тот, кто утверждает что европейская экономика восстанавливается, верно балуется чем-то галлюциногенным".

Чиновники считают, что кризис создал новую европейскую архитектуру, которая пришла на смену кособокому недостроенному зданию с фундаментом из Маастрихского договора, который подготовил почву для создания евро. Появились новые механизмы борьбы с кризисом и новые правила для поддержания фискальной дисциплины. И все же теперь, на пороге выборов в Европейский парламент, все задаются вопросом о том, насколько политически жизнеспособен валютный союз. Нынешние структуры выглядят ненадежно. Международные наблюдатели теперь определяют бюджет не только Греции, Ирландии и Португалии. Не верите?

Спросите Франсуа Олланда или Маттео Рензи. И французский президент, и итальянский премьер лезут из кожи вон, чтобы стимулировать рост экономики, рискуя при этом нарушить жесткие бюджетные правила, установленные Германией на заре кризиса. Для федералистов в Брюсселе, решение проблемы - это усиление Европы. И во многом их доводы неопровержимы. Если избирателям в не нравится, как Брюссель применяет бюджетные правила, они смогут выбрать новых коммисаров в Европарламент, которые будут применять другой подход. У выбранного многоязычного европейского правительства, управляющего Евросоюзом из Брюсселя, будут демократические полномочия и подотчетность для создания полномасштабного экономического и валютного союза.

Однако теперь, когда почти во всех странах Еврозоны анти-европейские настроения чрезвычайно сильны, а анти-брюссельские партии могут победить или набрать большое количество голосов в следующие выходные в трех из шести крупнейших стран региона (во Франции, Италии и Голландии) - никто не верит в то, что "усиление Европы" - это реалистичное решение. И что нам остается? Может быть, кризис Еврозоны перешел в хроническую фазу, когда жесткие бюджетные правила, требующие сокращения долгов без учета экономических обстоятельств, приговорили южные страны ЕС к годам фискальной консолидации и вялого роста?

А если так, сможет ли политический мейнстрим удерживать власть бесконечно долго, даже несмотря на разочарование избирателей и понимание того, что выбранные ими правительства больше не контролируют ключевые суверенные функции, такие как налогообложение и расходы? Нынешнее поколение европейских лидеров заслуживает похвалы за смелые попытки сохранить Еврозону, аз политическую отвагу и способность к импровизации. Как новые лидеры справятся с новой Европой - той, где евро удалось спасти, но на горизонте уже маячит экономическая стагнация и политическая нестабильность? Эта задачка моет оказаться потруднее.

Питер Спигель
Подготовлено Forexpf.ru по материалам The Financial Times