У главы Бундесбанка и нового председателя ЕЦБ есть много общего.

Когда в начале ноября итальянец Марио Драги вступил в должность председателя Европейского Центробанка, перед ним встала задача доказать Германии свою профпригодность для этой работы. Ситуацию существенно осложняют призывы к ЕЦБ стать поддержкой для проблемной Италии – родины господина Драги – и сдержать распространение по региону долгового кризиса, выражающегося в росте стоимости кредитования для большинства стран Е-17 и ее снижении для Германии. Недавно Йенс Вайдманн, глава Бундесбанка Германии, усилил давление на рынок ценных бумаг с фиксированной доходностью в Италии и на Драги, заявив, что финансирование Центробанком государственных бюджетов будет являться незаконным. В интервью изданию Financial Times Вайдманн подчеркнул, что ЕЦБ не может играть роль кредитора последней инстанции для государств, поскольку тем самым он нарушит положения договоров ЕС, запрещающие прямое финансирование правительств.

Вайдманн также добавил, что такой шаг был бы контрпродуктивным. Первопричины европейского кризиса кроются именно в госсекторе, и предоставление правительствам дешевых денег лишь еще больше ослабит осознание властями необходимости реформ. Конечно, учитывая, насколько лихорадит сейчас рынки облигаций, эти комментарии были весьма несвоевременными. Однако, с другой стороны, подобная позиция вряд ли способна вызвать удивление.

Вайдманн возглавил Центробанк Германии в мае, заняв пост, освобожденный его предшественником Акселем Вебером именно в знак несогласия с проводимыми на тот момент (и тогда еще мелкомасштабными) интервенциями ЕЦБ на рынке суверенного долга, призванными обеспечивать бесперебойный поток кредитования для банков и компаний.

На взглядах Вайдманна тоже лежит клеймо традиционного немецкого экономического мышления: приоритет долгосрочных перспектив, глубоко укоренившийся страх перед инфляцией, одержимость моральными рисками. Для Вайдманна правила - первостепенны. Над Италией не висит угроза дефолта, и она может справиться с проблемами сама, а независимость ЕЦБ следует охранять любой ценой.

Как считают обозреватели, комментарии Вайдманна были адресованы непосредственно немецкой аудитории, которая тревожится, что ЕЦБ, возможно, начал сбиваться с курса. Но находился ли в числе целевых слушателей и новый президент ЕЦБ? По сравнению с Вайдманном, Драги принадлежит к совершенно иной школе и традиции. В 1970-х он получил степень доктора экономических наук в престижнейшем Массачусетском технологическом университете (MIT) в США.

В числе его наставников были Стэнли Фишер, возглавляющий сейчас ЦБ Израиля, и Рудигер Дорнбуш, немецкий экономист, известный своими работами по валютному рынку. В этом смысле Драги делит общее интеллектуальное наследие с главой ФРС Беном Бернанке, главным экономистом МВФ Оливье Бланшаром и Полом Кругманом, сотрудничающим с New York Times. Все они вышли из стен MIT примерно в одно время. С одной стороны, подобные предпосылки в биографии и послужном списке Драги заставляют предположить, что новый президент ЕЦБ может занять более активную позицию в вопросах монетарной политики, аналогичную той, что демонстрирует ФРС.

И тем не менее, возможно, его мировоззрение на самом деле гораздо ближе к Вайдманну, чем может показаться на первый взгляд. Итальянские технократы весьма близки по духу технократам немецким, считает Джулиан Кэллоу, эксперт инвестиционного банка Barclays Capital. Академические труды, пропагандирующие сокращение бюджетных расходов как средство поддержки экономики (что является популярным убеждением среди немецких экономистов), были написаны преимущественно итальянскими экономистами.

Соавтором одной из первых и наиболее влиятельных работ в этом направлении был Франческо Джавацци, учившийся в MIT вместе с Драги и до сих пор являющийся его близким сподвижником. Одна из глав диссертации самого Драги была посвящена рассмотрению способов, с помощью которых экономика может стимулировать темпы долгосрочного роста в условиях непосредственного финансового давления.

Более того, итальянский опыт Драги вынуждает его с опаской относиться к идее продвижения политики по пути наименьшего сопротивления. После шести лет работы во Всемирном банке, он, начиная с 1991 г., провел десять лет на высоком должностном посту в Казначействе страны. На этом этапе Драги возглавил национальный Комитет по приватизации, а также занимался сокращением размера госдолга и дефицита, поскольку в конце 1980-х и начале 90-х он разросся до критических уровней.

Италия пошла на реформы экономики и финансов госсектора лишь под интенсивным давлением рынка облигаций. Поэтому Драги может воздержаться от незамедлительного принятия мер по сдерживанию роста процентных ставок Италии. Его знание итальянской политики, госфинансов и финансовых рынков может побудить его к игре на грани фола, считает Марко Аннунциата, главный экономист GE.

По сути дела, активное неприятие Вайдманном идеи покупок Европейским ЦБ гособлигаций может даже сыграть на руку Драги, который на первой же своей пресс-конференции заявил, что неограниченное кредитование правительств выходит за сферу полномочий ЕЦБ. Если ЕЦБ даст понять, что он готов лишь на минимум, необходимый для ослабления паники на рынке облигаций, это вынудит итальянских политиков оказать более активную поддержку нацеленному на реформы кабинету министров и быстрее реализовать необходимые меры.

Возможно, рынки и паникуют, однако, как говорят, Драги в период кризисов полон спокойствия. Такое спокойствие хорошо сочетается с позицией Бундесбанка, согласно которой паника уляжется сама, а приоритетное значение имеет прежде всего долгосрочная стабильность. Реформы (и высокая доходность) должны вернуть покупателей на рынок итальянских бондов, и игроки успокоятся.

Увы, пока паника никак не проходит. Более того – она распространяется, подбираясь к сердцу еврозоны, и ее уже не так-то просто объяснить проблемой дефицитов или госдолга. Ситуация с госбджетом во Франции далеко не так плоха, как в Британии, однако доходность по 10-летним французским облигациям сейчас существенно превышает аналогичный показатель по британским активам.

Расширяющийся гэп между стоимостью кредитования в Германии и другими странами еврозоны предполагает, что на данном этапе инвесторы опасаются развала валютного блока. Несмотря на крайнюю необходимость реформ в Италии (и не только здесь), представляется маловероятным, что обещания следовать жесткой бюджетной дисциплине окажутся в состоянии положить конец бегству из облигаций Еврозоны, за исключением немецких.

Единственным финансовым институтом, обладающим достаточной силой, чтобы успешно встать на пути самонакручивающейся паники, является ЕЦБ. Если давление возрастет настолько, что угроза распада еврозоны станет реальной – неужели Бундесбанк и тогда скажет «нет»?

Подготовлено Forexpf.ru по материалам The Economist